Петербуржец Александр Пищев и не думал быть Гагариным. Но пришлось: заставила страшная болезнь под названием «рак». Теперь мужчина восстанавливается после операции, которую провели по последнему слову медицины и науки: новые титановые кости для Александра… напечатали на 3D-принтере.

Прыжок через лужу

Весной 2016-го шестидесятилетний Александр Пищев возвращался с работы. Петербург только что окатило дождем. Александр лавировал между лужами, когда увидел в одной из них доску. Наступил, чтобы перескочить.

– Но доска не лежала, а плавала на поверхности: растянулся, – вспоминает Александр. – День, неделя, две – нога не проходит, еле хожу.

Ежедневно Александр проходит пятьсот-семьсот метров

Стал ли тот неудачный прыжок через лужу первопричиной или лишь разбудил старую травму – а пятнадцать лет назад Пищев сильно ударился лонной костью, – никто не знает. Но из поликлиники мужчину сразу направили на рентген. На кости нашли затемнение. Потом онколог, биопсия. Анализы оказались хорошими, но за затемнением стали наблюдать.

– В течение года делали томографии и другие исследования: динамики не было, – рассказывает супруга Александра Татьяна. – На обезболивающих не сидел: проделали курс уколов – и болеть стало меньше. Ходил нормально, сделал ремонт в квартире, помогал на даче 89-летней маме. На вид – здоровый мужик.

В апреле Пищев попал на консультацию в Национальный медицинский исследовательский центр онкологии имени Петрова к хирургу-онкологу Георгию Гафтону. Сделали биопсию. Она показала хондросоркому – злокачественную опухоль кости. К счастью, первой степени.

– Георгий Иванович сказал, что мужу уже с костылями нужно ходить, иначе кость сломается, – рассказывает Татьяна. – А если сломается, неизвестно, что будет дальше. И мы решились на операцию.

Ее назначили на 15 мая. Прежде Александра предупредили: есть риск, один на тысячу, что что-то пойдет не так, и тогда ногу придется ампутировать. На операционном столе в тот день мужчина провел шесть с половиной часов.

– Как видите, пока я с ногой! – улыбается Пищев, опираясь на костыли.

Новая кость за две недели

Только когда на следующий день пациента перевели из реанимации в обычную палату, сказали: новую лонную кость, а также часть тазобедренной кости и тазобедренный сустав, которые тоже пришлось заменить и закрепить винтами, напечатали на принтере.

– То, что на 3D-принтерах печатают какие-то предметы, слышал, – признается Александр. – Но чтобы кости, еще и из титанового порошка – честное слово, не знал!

То, что онкологи НМИЦ Петрова под руководством профессора Гафтона проделали 15 мая 2017-го, возможно, войдет в историю отечественной медицины. Ведь кости печатали и раньше, а вот в онкологии 3D-протезирование применили в России впервые.

Прежде при хондросаркоме удаленную кость заменяли специальным металлическим протезом или прививали называемый костный трансплантат – кость из другой части тела. Для Александра же его индивидуальный протез напечатали в одной из московских фирм методом послойного лазерного плавления титанового порошка.

Технология изготовления 3D-протеза такова. Врач передает данные компьютерной и магниторезонансной томографий пациента инженеру-конструктору, определяя область и задачи моделирования. Конструктор создает 3D-модель костных структур и отправляет в электронном виде доктору.

Твердотельную модель – одноцветную или многоцветную – изготавливают из материала, который выбрал медик. Весь процесс, от МРТ до готового протеза, занимает примерно две недели.

– Новые технологии позволяют заменить поврежденный орган точно таким, каким он был до операции, – говорит профессор Гафтон. – Поэтому эффективность хирургического вмешательства резко возрастает.

На пятнадцать сантиметров длиннее

Поднимать необычного пациента с кровати стали на седьмые сутки после операции. Планировали выписать через пару недель, но Пищевы задержались в НМИЦ на месяц с лишним: стала сильно отекать правая нога.

– Она была в два раза толще, чем обычно: иголкой ткни – и лопнет, словно шарик, – вспоминает Александр. – Дети и внуки поддерживали. Старший сын Денис, который в свое время пережил открытый перелом, успокаивал: «Даже у меня нога сильно отекала, а ты, когда тебе кусок скелета поменяли, хочешь сразу побежать?».

Супруга Татьяна предполагает, что осложнение дала предыдущая операция: в 2012-ом в правой бедренной вене Александра ловили тромб. А еще раньше, в молодости, Пищеву удаляли с ноги шишку.

– Размер ноги не очень большой, а вод подъем высокий, и с этим всю жизнь мучаюсь, – объясняет Александр. – Когда был в армии, натер до шишки: сапоги, особенно сперва, были дубовыми, а ведь в них еще и портянку нужно было запихнуть.

Сегодня Александр ходит на костылях и с дренажной трубкой. Голень и колено работают нормально, а вот в бедре легкости движения пока нет. Просидеть полулежа в течение часа, простоять несколько секунд на двух ногах, сесть без чьей-либо помощи уже реальность. А ведь еще несколько недель назад Пищев передвигался с ходунками и не мог сидеть, а по лестнице его спускали исключительно на носилках.

– В день мы проходим с костылями метров пятьсот-семьсот, – рассказывает Татьяна. – Если больше, нога распухает и начинает болеть, так что приходится обезболивающие принимать. Конечно, как пройдется – весь бледный, зеленый… Но при таком заболевании, как у нас, реабилитации особой нет: просто нужно расхаживаться.

– Лежать, если честно, устал: три месяца на кровати, жить лежа – это как-то не по-человечески, – вздыхает Александр. – Но на полную работать ногой бьюсь. После операции мне казалось, что правая нога на пятнадцать сантиметров длиннее левой. Сейчас это прошло, никакого инородного предмета внутри не чувствую. Но когда хожу, что-то словно амортизирует.

Железный человек

Александра ждут на даче: этой весной его пожилая мама и старший брат с грядками управились, но без него трудно. Ждут и на работе: последние сорок лет супруги работают в «Водоканале». Там и познакомились: Александр устроился на станцию водоснабжения после армии, а Татьяна приехала из Костромы, провалив экзамены в медицинский. Пищев возглавляет на предприятии ремонтную группу, которая обслуживает насосы, подающие в городскую сеть питьевую воду: в час одна огромная машина перекачивает шесть тысяч кубометров.

«Железным человеком» внуки – а их у Пищевых пятеро – пока не называют. Один из них, четырнадцатилетний Дима, живет с бабушкой и дедушкой: отсюда ближе на футбол. Юный полузащитник четыре раза в неделю ездит на тренировки. А дедушка – его главный болельщик.

– Когда он в больнице лежал, я ему по телефону репортажи с матчей Димки вела! – смеется Татьяна.

– Пока новый стадион на Крестовском видел, только когда в Песочное мимо проезжали, – вздыхает Александр. – Чего бы мне хотелось, так это поболеть вместе с внуком на трибунах «Арены»!

Сам Александр тоже когда-то играл в футбол, но в дворовый. А еще увлекался авиамоделированием и даже однажды занял второе место в городе. Тогда, более полувека назад, во дворах Охты Пищев коротал время с товарищами за играми в лапту и горожки, хоккей и настольный теннис. В него, кстати, играли… в детской комнате милиции: в округе стола больше нигде не было, и милиционеры разрешили ребятне иногда приходить.

– Детство было другое: позавтракал – и на улицу, и родители не боялись, что на тебя нападет какой-нибудь педофил, – делится Александр. – Ты знал всех ребят в своем дворе и в соседнем. Каждый взрослый, если ты нашкодил, мог надрать тебе уши и отвести к родителям. Полвека назад дети общались напрямую, а не через интернет.

Вместо послесловия

«Химия» и облучение при хондросаркоме малоэффективны. Конечно, гарантии, что она не вернется, никто не дает. Но Пищевы верят, что все будет хорошо.

– Он до сих пор думает: «Может, и без операции прожил бы», – признается Татьяна. – Но никто не может сказать, что было бы, не решись мы на нее.

– С другой стороны, никто не может сказать, сколько мне еще осталось, – с улыбкой замечает супруг. – Говорят, что мужчины в России живут в среднем семьдесят лет… Знал бы, где упаду, соломки бы подстелил.

Источник